Важнейшие мировые события последних дней происходили в Азии. Индия и Пакистан едва не начали полномасштабную войну, а встреча глав США и КНДР закончилась безрезультатно. За всем этим стоят интересы Вашингтона, не желающего лишаться рычагов влияния на ключевые регионы планеты.

Военное послание Китаю

Из существующих в мире конфликтов Кашмирский можно назвать одним из самых продолжительных. Начало ему положил раздел Британской Индии в 1947 году. В основу разграничения лёг религиозный принцип: мусульманские по преимуществу районы отошли к Пакистану, индуистские — к Индии. Исключением стал Кашмир. Большинство его населения исповедовало (и продолжает исповедовать) ислам, но в силу ряда причин регион оказался под властью Дели.

Спустя считанные месяцы после раздела началась первая индо-пакистанская война, причём предметом спора стал именно Кашмир. В результате область была разделена между двумя странами. Однако конфликт не закончился. Вооружённые действия вспыхивали в 1965, 1971, 1984 и 1999 годах, в индийском Кашмире действуют группировки, выступающие за отделение от Дели. Руководство Индии обвиняет в их поддержке Пакистан. Последний, в свою очередь, говорит о праве региона на самоопределение и требует проведения референдума.

Новый виток противостояния начался после прихода к власти Бхаратия джаната парти, в основе идеологии которой лежит индуистский национализм. По итогам прошлого года в индийском Кашмире было совершено свыше 400 нападений на правительственные силы, количество погибших превысило 500 человек. Это наивысшие показатели за последнее десятилетие. То и дело происходят перестрелки между военнослужащими обеих стран в районе линии контроля. Однако, если не считать взаимных обвинений, Дели и Исламабад избегали втягивания в новый межгосударственный конфликт.

Всё изменилось в прошлом месяце. 14 февраля у кашмирского города Пулвама было совершено нападение на военную автоколонну, в результате чего погибли свыше сорока человек. Ответственность за теракт взяла на себя организация «Джаиш-е-Мухаммад»*. И хотя в самом Пакистане она запрещена, индийские власти возложили вину за атаку на руководство соседней страны. Призывы официального Исламабада не делать поспешных выводов и провести совместное расследование не возымели действия. Индия ввела 200-процентные пошлины на весь импорт из Пакистана, между странами прекратилось железнодорожное сообщение, а послы были отозваны для консультаций.

26 февраля индийская авиация нанесла удары по Пакистану. Как утверждают в Дели, в ходе бомбардировки был полностью уничтожен учебно-тренировочный лагерь «Джаиш-е-Мухаммад»* и ликвидированы свыше трёх сотен боевиков. В Исламабаде опровергли информацию, заявив, что ударам подверглась ненаселённая гористая местность. Как бы то ни было, важен сам факт атаки. Если прежде перестрелки ограничивались спорными районами Кашмира, то теперь индийские ВВС вторглись непосредственно на территорию Пакистана — в район города Балакот провинции Хайбер-Пахтунхва. Это произошло впервые с 1971 года.

За налётом последовали взаимные артобстрелы, а 27 февраля самолёты двух стран встретились в воздушном бою. В результате Пакистан потерял один, а Индия — два (по версии Дели — тоже один) истребителя. Индийский пилот попал в плен, но уже 1 марта был возвращён на родину. Вообще, Исламабад в последней стычке демонстрировал куда более конструктивную позицию, чем сыплющий угрозами Дели. Пакистанский премьер Имран Хан призвал соседей к переговорам и выразил надежду, что «здравый смысл восторжествует». Он напомнил, что страны, располагающие ядерным оружием, не имеют права действовать столь опрометчиво.

Это далеко не первая мирная инициатива главы правительства, чья партия «Движение за справедливость» победила в прошлом году под лозунгом нормализации отношений с Индией. Вместо шагов навстречу в Дели усиливают враждебную риторику, пригрозив, например, увеличить забор воды из текущих в Пакистан рек.

Основных причин здесь две. Во-первых, правительству Нарендры Моди нужен образ врага для мобилизации националистически настроенного электората. В мае Индию ждут парламентские выборы, и все опросы предрекают премьеру и его партии сокращение мандатов. Во-вторых, руководством страны дирижируют Соединённые Штаты. Сразу после атаки в Пулваме госсекретарь США Майк Помпео выразил солидарность с Дели и возложил всю вину на Исламабад. «Пакистан не должен предоставлять убежища террористам и угрожать международной безопасности», — заявил он. А советник Дональда Трампа по национальной безопасности Джон Болтон в беседе со своим индийским коллегой Аджитом Довалом пообещал привлечь Исламабад к ответу и полностью поддержал право Дели «на самооборону». Тем самым Индия получила карт-бланш для любых действий, а последовавшие авиаудары по Пакистану были Вашингтоном полностью поддержаны.

Такая позиция не стала неожиданной. Исламабад, который по меньшей мере полтора десятилетия был основным союзником США в регионе, в последние годы подвергается всё большему давлению. Трамп и его подчинённые открыто называют пакистанские власти «спонсорами террора». Страну лишили многомиллионной финансовой помощи и ввели санкции против ряда пакистанских компаний.

Всё дело в непозволительной, с точки зрения Вашингтона, внешнеполитической самостоятельности Пакистана. А конкретно — в тесном сотрудничестве с Китаем. Несколько лет назад началась реализация проекта Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК) — важнейшей составной части стратегии «Один пояс — один путь». Рассчитанный до 2030 года, он предусматривает строительство тысяч километров автомобильных и железных дорог, нефте- и газопроводов, электростанций, морских и воздушных гаваней, объектов социальной инфраструктуры. К концу текущего года должна завершиться первая фаза КПЭК, включающая прокладку скоростной автотрассы Карачи — Пешавар, строительство нового аэропорта в Гвадаре и т.д.

Не дожидаясь её окончания, Пекин и Исламабад обсуждают дальнейшие шаги. В ходе визита Имрана Хана в КНР и дальнейших переговоров определено содержание второй фазы. Основное внимание будет уделено борьбе с бедностью, созданию рабочих мест, проектам в сфере водоснабжения, здравоохранения и образования. Создана совместная рабочая группа по сельскому хозяйству, в задачи которой, в частности, входит повышение урожайности. Кроме того, Пекин согласился наладить передачу Исламабаду технологий для развития обрабатывающей промышленности. Всё это — серьёзный удар по критикам, обвиняющим Китай в закабалении партнёров.

Наращивается военно-техническое сотрудничество двух стран. ВМС Пакистана получили восемь подводных лодок типа 039, на шанхайских верфях ведётся строительство четырёх новейших ракетоносных фрегатов для Исламабада.

В США не скрывают раздражения политикой Пакистана, но шантаж и угрозы оказались тщетными. В интервью газете «Вашингтон пост» Имран Хан заявил, что его страна отказывается быть в услужении, и потребовал равноправных отношений. После этого Исламабад — а заодно и Пекин! — решили проучить руками Индии. В пользу такого предположения говорит география бомбардировок. Авиаудары наносились по району с максимальной концентрацией объектов КПЭК. В нескольких километрах от Балакота строится автомобильная дорога Такот—Хавелиан — продолжение связывающего две страны Каракорумского шоссе. Здесь же, на реке Кунхар, возводится ГЭС мощностью 870 МВт. Пуск станции намечен на 2022 год, а вырабатываемая ею электроэнергия полностью покроет потребности провинции Хайбер-Пахтунхва. Наконец, через Балакот проходит оптоволоконная линия связи, построенная при поддержке КНР и открытая летом прошлого года.

Обращает на себя внимание и время эскалации конфликта. В следующем месяце в КНР пройдёт второй международный форум стратегии «Один пояс — один путь», призванный укрепить отношения Пекина с союзниками. Открыто называя Китай главным соперником, США заинтересованы в его изоляции. Поэтому первейшая задача Вашингтона — перерезать «Пояс и путь» геополитической «гильотиной».

Фиаско Трампа

Второй саммит глав Северной Кореи и США был одним из самых ожидаемых событий последнего месяца. Тем оглушительнее оказался его фактический провал. Стороны не пришли к согласию, что может вернуть ситуацию на стадию острого противостояния.

Подготовка встречи началась сразу после наступления нового года, чему способствовало заявление Ким Чен Ына о готовности продолжать диалог. Местом переговоров была выбрана столица Вьетнама, куда 26 февраля прибыли Дональд Трамп и Ким Чен Ын. В последующие два дня им предстояло провести серию встреч как с глазу на глаз, так и в составе делегаций. Первый день завершился оптимистическими заявлениями сторон, что позволило комментаторам уверенно говорить о дипломатическом прорыве. Который, судя по утечкам, мог выразиться в подписании совместной декларации и даже мирного договора, формально завершающего Корейскую войну 1950—1953 годов.

Но прогнозы оказались преждевременными. 28 февраля переговоры прекратились неожиданно быстро, а в повестку дня внесли срочные коррективы. В частности, были отменены совместный рабочий обед и церемония подписания документов. Вместо этого журналистов пригласили на пресс-конференцию Трампа. После её завершения американская делегация досрочно покинула Ханой и вылетела на родину.

Сенсацией такой итог назвать, однако, трудно. Задолго до саммита администрация Трампа выдвинула Пхеньяну жёсткий ультиматум, согласно которому Вашингтон не пойдёт даже на минимальные уступки без полного и доказанного ядерного разоружения (денуклеаризации) КНДР. Это нарушает итоговое коммюнике первой встречи в Сингапуре. Тогда, напомним, США обязались предоставить Пхеньяну гарантии безопасности, а денуклеаризация упоминалась в контексте всего полуострова, а не одной Северной Кореи.

Таким образом, успех переговоров в понимании Вашингтона был равнозначен полной капитуляции КНДР. Пхеньян же придерживается взгляда на урегулирование как на равноправный процесс. Там напоминают, что Северная Корея сделала немало добровольных уступок, среди которых мораторий на ядерные и ракетные испытания, соблюдающийся уже 15 месяцев, а также демонтаж ряда объектов. Как заявил уже после отлёта американской делегации министр иностранных дел КНДР Ли Ён Хо, северокорейская делегация привезла в Ханой вполне здравые предложения. Пхеньян был согласен дать письменные гарантии прекращения испытаний и полной ликвидации ядерного научно-исследовательского центра в Йонбёне в обмен на частичное снятие санкций. Речь, по словам дипломата, идёт об ограничениях, бьющих по гражданскому сектору экономики и благосостоянию простых граждан.

Но Вашингтон отказался от справедливого диалога. Оправдывая свои шаги, Трамп сначала солгал, что КНДР потребовала полного снятия санкций, а затем заявил, что США не могут этого сделать. Недовольство хозяина Белого дома легко понять: считая себя мастером сделок, на этот раз он «сел в лужу». Не помогли ни ультиматумы, ни грубая лесть. На протяжении переговоров Трамп несколько раз назвал Ким Чен Ына «великим лидером», а также посулил Северной Корее превращение в «мощную экономическую державу».

Руководство КНДР в очередной раз продемонстрировало мудрость и стойкость перед лицом могущественного противника. Даже американская пресса скрепя сердце вынуждена признать полную моральную победу Ким Чен Ына. «После провала переговоров у США осталось значительно меньше возможностей влиять на Пхеньян», — заявил телеканал Си-Эн-Эн.

Как же поведёт себя администрация Трампа? Судя по первым заявлениям, там допускают продолжение переговоров. «Мы остались хорошими друзьями, наши взгляды серьёзно сблизились», — заверил глава Белого дома. В свою очередь, Помпео сообщил 4 марта, что новый раунд переговоров может пройти «в ближайшие пару недель».

Это называется «делать хорошую мину при плохой игре», ведь, пойдя на резкое сворачивание диалога, Трамп признаёт провал своей политики последних месяцев. Вместе с тем Вашингтон будет продолжать давление на КНДР. 4 марта в Южной Корее стартовали двусторонние командно-штабные учения «Донг Маенг». Здесь интересен, во-первых, сам факт совместных манёвров, хотя совсем недавно в США говорили об их приостановке, а во-вторых, объяснения американского командования. По его словам, учения нужны для отработки общих военных операций и поддержания боевой готовности. Кроме того, под явным влиянием Вашингтона произошла серия информационных атак, связанных с обвинениями КНДР в нарушении санкционного режима. В таких условиях Северной Корее важно продолжать процесс сближения с Сеулом и укреплять отношения с ближайшими соседями — и прежде всего с Китаем.

По материалам публикаций на сайте газеты «Правда».

10 Марта 2019