История с жителем Липецка, который намеревался отсудить у главы российского правительства Дмитрия Медведева 1 миллион рублей в качестве компенсации морального вреда за повышение пенсионного возраста, получила свое продолжение.

Как мы уже писали ранее, 51-летний Юрий счел, что его права и свободы нарушены, в частности, тем, что из-за одобренного президентом решения правительства о повышении порога выхода на пенсию для мужчин с прежних 60 до нынешних 65 лет он будет вынужден работать на пять лет дольше, а пенсию, соответственно, сможет получать также на пять лет позже. Сославшись на данные Росстата, согласно которым средняя продолжительность жизни в России по состоянию на 2018 год составляет 67,5 года, истец указал: его старость будет тяжелой, если он вообще сможет до нее дожить, и осознание этого факта его сильно угнетает. Поэтому 11 декабря 2018 года он подал иск в городской Октябрьский районный суд о взыскании материального ущерба.

11 февраля 2019 года в удовлетворении иска о возмещении морального вреда из-запенсионной реформы ему вполне ожидаемо было отказано. Служителей липецкой Фемиды оставили равнодушными ссылки истца на 55 статью Конституции РФ (в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина) и часть 1 статьи 7 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях» (право на трудовую пенсию по старости имеют мужчины, достигшие возраста 60 лет, и женщины, достигшие возраста 55 лет). Но зато их с ходу впечатлил довод ответчика в лице Минтруда, что «истцом не доказан факт причинения ему правительством Российской Федерации морального вреда и не предоставлены доказательства, подтверждающие противоправность действий правительства Российской Федерации и причинно-следственную связь между действиями правительства Российской Федерации и предполагаемым вредом, а также не доказано наличие вины правительства Российской Федерации» (копии возражений истца и ответчика имеются в распоряжении «СП»).

Однако теперь эти выводы городского суда поставят под сомнение уже в областном суде Липецка. Именно там 29 апреля планируется провести первое заседание по апелляционной жалобе истца на вынесенный городскими судьями вердикт.

— Если честно, я не вижу риска в том, чтобы как гражданин, пользуясь своими законными правами, обратиться в суд за защитой своих интересов, — заявил ответчик представителям местных СМИ. — Я понимаю, что в перспективе этот иск может создать мне какие-то проблемы в отношении с какими-то структурами. Но, тем не менее, абсолютно не вижу в своих действиях никакого криминала. Так я выразил свою позицию к происходящему. Иного выбора у меня не было.

Комментируя эту ситуацию «Свободной Прессе», главный политический советник председателя ЦК КПРФ, депутат Государственной Думы ФС РФ Вячеслав Тетёкин напомнил об одном историческом прецеденте.

— В свое время, — напомнил он корреспонденту «СП», — видный прокурорский работникВиктор Илюхин обвинил Михаила Горбачева в государственной измене. Он просто нашел соответствующую статью Уголовного кодекса и заявил, что действия первого президента СССР точно укладываются в это определение. Тогда все были в шоке, это было крайне необычно. Российские предпенсионеры в юридическом мире, конечно, не Виктор Илюхин, но тем не менее тот факт, что они начинают бороться с антигуманной и антинародной политикой нынешних властей в непривычном судебном поле, очень показателен. Это говорит о том, что они не собираются мириться с произволом.

«СП»: — Как вы оцениваете шансы липецкого пенсионера на победу уже в областном суде?

— Это, конечно, игра в кошки-мышки. Я не очень верю, что в конечном счете высшая инстанция примет справедливое и мудрое решение и признает неправоту Дмитрия Анатольевича при подписании соответствующего документа. Они изображают видимость демократии, чтобы показать — вот, мол, не только в Европе судебная власть независима. Между тем «телефонное право» у нас в России никто не отменял, и в последнее время, к сожалению, оно действует все более энергично и эффективно. И все прекрасно знают о том, что судебная власть полностью подчинена исполнительной.

Впрочем, этот момент очень показателен с политической точки зрения. Это явление показывает, что в правящей группировке нет единства и согласия. Пресловутые «башни Кремля» ведут тайную войну друг с другом. И конечно, у Дмитрия Анатольевича там огромное количество недругов, мечтающих подставить ему ножку, да так, чтобы он при падении не только, образно выражаясь, разбил себе нос, но еще и выкатился бы вообще из политической игры. Видимо, кто-то из них и присоветовал тактично соответствующему суду не отторгать с ходу жалобу пенсионера, а принять ее к рассмотрению, подтвердив таким образом крайнюю непопулярность премьер-министра в народе.

Кроме того, отметил Вячеслав Тетёкин, в этом контексте уместно поговорить о несовершенстве российского законодательства. Ведь если посмотреть на работу нынешней Госдумы, то она, констатировал политик, по большому счету только тем и занимается, что постоянно правит собственные законы. «Практически все ее инициативы в массе представляют собой поправки, изменения и дополнения к уже существующим. Это говорит о том, что современные законотворцы сплошь и рядом оставляют лазейки для сохранения возможности противоправных деяний», — подчеркнул Вячеслав Тетёкин.

Поводом для такого высказывания, как уже «СП» сообщала ранее, послужил закон о защите лиц предпенсионного возраста, принятый Госдумой в рамках реформы пенсионной системы в прошлом году и предусматривающий уголовную ответственность работодателя за увольнение предпенсионеров (штраф на сумму до 200 тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, или обязательные работы на срок до 360 часов).

Действительно, когда многотысячные народные митинги протеста заставили власть в спешном порядке принять этот законопроект, определенная часть попавших под каток пенсионной реформы граждан вздохнула с облегчением — государство позаботилось о том, чтобы их не выкидывали на улицу фактически в нетрудоспособном состоянии.

Однако, как говорится в народе, не прошло и года, как Роструд официально заявил — на практике работодатель может преспокойно увольнять предпенсионеров направо и налево, ничуть не опасаясь наказания за подобное деяние.

В качестве подтверждения приведем выдержку из «Обзора актуальных вопросов от работников и работодателей за январь 2019 года».

Вопрос № 1: Законно ли сокращение работника предпенсионного возраста?

Ответ: Запрет на увольнение лиц предпенсионного возраста, в т. ч. по сокращению численности и/или штата работников законом не установлен. Если в организации фактически будет осуществляться сокращение численности или штата организации, то работодатель вправе будет уволить работника предпенсионного возраста по указанному основанию, соблюдая при этом установленную законом процедуру.

Рассуждая об этой ситуации, проректор Академии труда и социальных отношений Александр Сафонов согласился с тем, что разработанные Госдумой поправки о мерах поддержки лиц предпенсионного возраста не предполагают ответственности за увольнение предпенсионеров по экономическим причинам.

— Давно уже не существует той практики, при которой работодатели «подставляются» под статьи законов, — признал он. — В 80% случаев происходит увольнение работника с формулировкой «по соглашению сторон». Просто потому, что в отделах кадров сотруднику популярно объясняют — мы, вполне законно невзирая на возраст и статус, можем уволить тебя по статье за нарушение Трудового кодекса, например, за опоздание или невыход на работу, за появление на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения, за несоблюдение требований охраны труда и так далее. Дают понять, что могут подловить на этом, а в случае чего — организовать сложный режим работы. Например, около 10 лет назад сотрудник Росавиации восстановился по суду после своего увольнения, однако работодатель просто вынес ему стул в коридор и сказал — вот твое рабочее место, поручений тебе давать никаких не будем, приходи, сиди и будь счастлив. После этого, конечно, сотрудник уже уволился сам.

«СП»: — Получается, предпенсионеры остаются никак не защищены от произвола работодателя, несмотря на все обещания правительства принять соответствующие меры?

—  Ну, такая попытка все же была, хоть и не являлась системной. Поэтому скажем так — предпенсионеры не защищены с точки зрения применения работодателем специальных процедур, вынуждающих сотрудника к самостоятельному увольнению, к увольнению по соглашению сторон, либо по экономическим причинам, когда организация, например, ликвидирует рабочие места в связи с сокращением объема производств, сокращения филиалов и так далее, что в нынешних экономических условиях легкодоказуемо.

«СП»: — А как, по-хорошему, надо было бы сделать, чтобы эффективно защитить предпенсионеров?

— По-хорошему надо было бы предусмотреть особый порядок увольнения предпенсионеров. Например, при сокращении лиц предпенсионного возраста или женщин в отпуске по уходу за ребенком стоило бы обязать работодателя проинформировать о своем намерении Роструд и профсоюзную организацию, при этом указав обоснования такого решения. Такое обоснование должно быть всесторонне рассмотрено представителями Роструда и профсоюза. И если эти две организации сочли бы, что это реальная необходимость, то увольнение происходило бы после их одобрения. Но если обоснование признали бы несерьезным, то тогда никакого увольнения быть не должно.

«СП»: — Некоторые эксперты высказались в том духе, что предпенсионеров при нынешних экономических раскладах защищать никак не нужно. Мол, здоровая конкуренция все расставит по своим местам. Имеет ли право на существование такая точка зрения?

— Я категорически с ней не согласен. Дело в том, что у нас в России существует возрастная дискриминация, причем начинается она задолго до наступления предпенсионного возраста. Все исследования, проведенные нами и крупнейшими порталами по поиску работы, подтвердили одну вещь — такая процедура начинается с возраста 45 лет.

«СП»: — В чем она выражается?

— В снижении заработной платы по сравнению с более молодыми сотрудниками. В переводе на низкооплачиваемые и социально значимые должности. В Европе такого нет, там человек только к 55 годам выходит на пик заработной платы. И если мы посмотрим на состав топ-менеджмента в крупных западных корпорациях, то увидим, что это люди, которым хорошо так «за». А у нас есть нигилизм по отношению к людям старшего возраста. Есть отсутствие правильных карьерных траекторий, когда какие-то возможности появляются для молодого человека только на том основании, что он входит в круг чьих-то родственников или знакомых, что особенно заметно в секторе госслужбы. Конкуренции никакой нет, а есть жупелы, что человек в возрасте неспособен развиваться и показывать результаты.

«СП»: — А что послужило причиной возникновения такой дискриминации в России?

— Они связаны в первую очередь с тем, что человек в возрасте более требователен к соблюдению норм трудового законодательства, он требует оплаты труда в соответствии с затрачиваемыми усилиями и более внимательного отношения к своему социальному положению, осознает необходимость ответственного отношения к своему здоровью. И с этой точки зрения работодателю неинтересно эксплуатировать такого сотрудника. А с молодежью все гораздо проще. Молодым легко обещать золотые горы и не выполнять свои обещания, легко нарушать трудовое законодательство в части соблюдения режима труда. Наконец, эта мода на молодежь возникла как попытка ответа на вопрос, который надо бы решать другими способами.

«СП»: — Что вы имеете в виду?

— Существует тяжелая экономическая ситуация. Но вместо того, чтобы подойти к поиску решения системно, принимают решение «всех поменять». Такая философия — «перебираем кадры, авось что-нибудь да получится» — известна еще с тридцатых годов прошлого века. А серьезного анализа причин, естественно, никакого нет, перевешивает экономия на зарплатах и возможности не соблюдать трудовое законодательство.

По материалам публикаций на сайте портала «Свободная пресса».

17 Апреля 2019