Уважаемая редакция! Дорогие товарищи и друзья! Низкий вам поклон и сердечная благодарность за ваш героический труд. События лета переполняют чашу терпения, создают печально-упаднический фон общественно-политической жизни. Многих наших сторонников охватывают безысходная тоска и отчаяние. Этому целенаправленно способствует телевизор, отчасти также патриотическая пресса. Это опасно и недопустимо. Надо давать ростки социального оптимизма. Я вижу два могучих источника для этого: наша российская история и марксизм-ленинизм. Предлагаемая статья – попытка их соединения. С уважением, Георгий Иванченко.

Было бы самонадеянностью рассуждать об эпохе, частью которой являемся мы сами. Л.Н. Гумилев.

От Руси к России

Лев Николаевич Гумилев, конечно, прав. Но вот беда: просвещенное мнение потомков в нашей с вами судьбе уже ничего не изменит. Поскольку нас это решительно не устраивает, попробуем начать это безнадежное дело сами.

История повторяется!

Циклическая периодичность исторического процесса бесспорна и сомнений не вызывает. Собственно, на этой предпосылке строятся наиболее распространенные концепции – марксистская формационная и буржуазная цивилизационная.

Когда началось то, что назвали перестройкой, а потом выяснилась полная неясность ее целей, задач, движущих сил и возможных перспектив, массы людей, неравнодушных к стране и судьбам народа, глубоко задумались и бросились за опытом в историческое прошлое. Не стал исключением и автор. В полном соответствии с советами выдающегося отечественного историка-патриота В.О. Ключевского, мастера ярких афоризмов: «Если заблудился в лесу и не знаешь куда идти, надо оглянуться назад и сообразить, откуда и куда ты шел».

Сопоставление событий новейшей российской истории с тем, что происходило на рубеже XVI–XVII веков, просто поражает. Выясняются невероятные, несмотря на 400-летний временной разрыв, совпадения, вплоть до имен главных героев общественно-политической сцены. Там в роли спасителя Борис Годунов рвет на груди рубаху, клянясь, что в его царствие не будет на Руси голодных, а тут Борис Ельцин срывает галстук, готовясь лечь на рельсы, если его планы не оправдаются. Там временной формой управления переходного этапа была семибоярщина. В наше время состояние российской политической системы после выборов президента России в 1996 году называли семибанкирщиной. И не только это. Впрочем, обо всем по порядку.

Точка зарождения
турбулентности

Такая точка зарождается в период предшествующего стабильного  состояния общества, когда еще ничто не предвещает драмы. Правда, стабильность для России довольно условное состояние, так как постоянно присутствуют то послевоенное восстановление, то ожидания очередной войны, это при наших скромных резервах и непреходящем дефиците продовольственных и иных жизненных ресурсов населения.

Для сопоставляемых эпох это периоды, когда национальными лидерами были соответственно Иван Васильевич Грозный и Иосиф Виссарионович Сталин. Схожесть фигур несомненная. Оба пользовались громадным авторитетом, доверием и поддержкой народа, высокой оценкой их роли в укреплении государства, приращивании и сохранении территории. И оба были объектами ненависти и клеветы со стороны элитарных кругов. Что касается товарища Сталина – это общеизвестный факт, ярко выраженный в конъюнктурных работах Волкогонова «Триумф и трагедия». Об Иване Васильевиче такой вывод убедительно подтверждает фильм Павла Лунгина «Царь», получивший широчайшую рекламу и поддержку российской либеральной прессы. Об источниках финансирования фильма точных данных найти не удалось, но есть уверенность в участии государственных ресурсов. После его просмотра уносишь твердое убеждение, что народ, имеющий такого царя, не может называться цивилизованным и весьма сомнительно его право на место в истории. И в первом, и во втором случаях налицо диаметральное расхождение в позициях народа и элиты.

Как исторический результат – последующий приход к вершинам власти людей, испытывающих, по словам С.М. Соловьева, «неуверенность в собственном достоинстве, в собственных нравах, собственных средствах», внутреннее несоответствие высокому общественному положению. Для укрепления собственной позиции те, кого судьба силой случая вознесла к вершинам государственной власти, окружают себя людьми лично им преданными и зависимыми от них, невзирая на их прошлое и настоящее, на их  способности и нравственные качества. К власти идут родственные кланы, друзья детства и молодости, ловкие проходимцы и авантюристы. Поощряются доносительство и междоусобицы, интриги и лесть. Включаются так хорошо нам известные отрицательные принципы и мотивы формирования элиты. Страшное по сути дело, как ржавчина в стальной несущей конструкции.

Нравственное падение

В стране низко пала нравственность и высоко взлетели цены – это сказано о том времени. Расцвела спекуляция, в финансовой сфере – ростовщичество: «богатые брали росты (проценты. – Г.И.) больше жидовских и мусульманских» (там же). Сравните: в те далекие времена ссужали под 4 процента в неделю, в России 90-х – под 1 процент в день. Современники отмечали  повсеместное пьянство великое и непомерный блуд.

Подлинной бедой стало взяточничество. Уличенного во взятке «возили по городу и секли, причем висел у него на шее мешок со взяткою, будь то деньги или мех, или соленая рыба; потом преступника заточали». Увы, эти меры были так же бессильны, как в наши дни установленные в качестве наказания безумные размеры штрафов.

Особо следует оговорить разгул преступности. В конце XVI – начале XVII века дело дошло до того, что перемещение людей и грузов по стране было невозможно без военной охраны. В лихие 90-е все мало-мальски состоятельные жители страны повсеместно закрыли свои жилища стальными решетками и бронированными дверями, но это не всех спасало от беды. В целом по криминалу Россия сегодня в числе первых на планете.

В чем суть смуты?

Окинув взором все историческое поле России за последние 400 лет, с душевным содроганием обнаруживаешь, что практически каждый век сменяется другим в обстановке жестоких социально-экономических бедствий и политических катаклизмов. На рубеже XVII–XVIII вв. это восстания стрельцов и глубокая ломка государственных устоев России Петром I. В начале XIX века это нашествие Наполеона и последующее восстание декабристов. Наступление ХХ века знаменуется мировой войной, тремя революциями, интервенцией, братоубийственной гражданской войной. Далее Вторая мировая война и XXI век, который принес с собой наши сегодняшние проблемы. Кто-то сочтет такой смысловой ряд простым хронологическим перечислением событий. Но обратите внимание на общую направленность посягательств – с Запада на Восток, и единую движущую силу: АГРЕССИВНОЕ ЗАПАДНИЧЕСТВО!

Речь идет не только о движении войск – от польских шляхтичей до гитлеровских танковых клиньев и сегодняшнего натовского кордона. Вместе с этим видим распространение в российском обществе идей и норм западного образа жизни, стяжательства и эгоизма, жестокости к инакомыслящим и поверженным при полной уверенности в собственном богоизбранничестве и мессианской роли в мире.

Монархический выход
из тупика

Исторический опыт России дает разные варианты выхода из тупика. Первый – это народное ополчение Кузьмы Минина и Дмитрия Михайловича Пожарского, созданное в сентябре 1611 года в Нижнем Новгороде, пополнившее свои ряды за счет жителей Ярославля, крестьян центральных и северных районов России. В августе 1612 года ополченцы разбили поляков под Москвой, а в октябре, точнее 22 числа, или 3 ноября по новому стилю, освободили столицу.

Уже в феврале 1613-го был созван Земский собор, который избрал на престол Михаила Романова. Единогласно – таков был принцип демократии того времени. Избранником был скромный 16-летний юноша. Так Романовы, сменившие Рюриковичей, воцарились на российском престоле на последующие 300 лет. Примерно через 50 лет последствия смуты были практически ликвидированы, не считая безвозвратных потерь.

Это решение представляется настолько авторитетным, соответствующим нормам демократии и народным обычаям, что не дает покоя сегодняшним политологам и прочим профессионалам патронажного профиля. Время от времени появляются как пробный шар идеи то «народной монархии», то «демократического самодержавия» как отголосок тех далеких лет. Но посмотрим, что было дальше.

Все последующие годы высшая элита страны прилагала колоссальные усилия, чтобы освоить западноевропейскую культуру, языки, традиции и обычаи. Новые порядки изрядно преобразовали армию и флот, коснулись системы образования и воспитания дворянской молодежи, оказали влияние на транспорт, промышленность и горное дело. Наименее подверженными новациям остались, пожалуй, лишь православная церковь, а также жизненный уклад крестьянства.

Историки подсчитали, что после Петра в жилах царствующей семьи практически не осталось романовской крови, династические браки сделали свое дело. Однако, несмотря на кровное родство, в круг европейских просвещенных монархов российские самодержцы не очень-то вписывались. Окончательную точку в затянувшемся вопросе поставили англичане, отказавшись прислать корабль за семьей Николая II, чем обрекли ее на гибель.

Специфика смуты
1905–1922 гг.

Специфика смуты начала ХХ века в комплексном всеобъемлющем и неотвратимом ее характере: российская проблема составляла часть общемировой. Поражение в русско-японской войне похоронило попытки деградирующей династии укрепить свой трон. Дело довершило вступление России в Первую мировую (империалистическую) войну. Русского крестьянина отправили в окопы умирать за интересы капитала. Именно крестьянина – рабочие остались у станков точить снарядные болванки и штамповать патроны. Апофеоз напряженности приходится на 1916–1917 годы: падение монархии и приход к власти Временного правительства, которое решением продолжать войну принесло присягу на верность Западу. Далее, как известно, разрешение кризиса Октябрем 1917-го и стремительное распространение Советов по всей стране за 4–5 месяцев (до февраля-марта 1918). Последующие драматические годы гражданской войны логически вовсе не вытекали из предшествующих событий и не были исторически неизбежными. Офицерский состав армии поровну разделился между красными и белыми, а отечественная буржуазия была неспособна к серьезному сопротивлению. Главной причиной кровопролития была сверхактивная позиция международного капитала в стремлении не выпустить Россию из своих сетей, и это выразилось в интервенции 14 могущественных держав и щедрой материальной поддержке белогвардейщины.

«Мундир английский/ Погон французский/ Табак японский/ Правитель омский», – такую песенку распевали не только сибирские партизаны, но и солдаты белой армии. Россия отстаивала право на собственный путь исторического развития в борьбе с объединенным капиталом мира, к Европе присоединились США и Япония.

Социалистический выход из тупика

Выходу из тупика в начале ХХ века мы обязаны гению В.И. Ленина и железной воле его ученика и последователя И.В. Сталина. Говорят, такие рождаются раз в сто, а то и в тысячу лет. Жаль, конечно. Но после их ухода остается память об их уроках. Иногда – достойные ученики. Но это тоже редкость.

В.И. Ленин в борьбе с порожденным Западом молохом капитализма, с бесчисленными  бедствиями и страданиями народа, связанными с его распространением, использовал собственное ОРУЖИЕ ЗАПАДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ, каким является марксистская теория общественного развития. Ленин развил и коренным образом переработал это учение так, что оно, рожденное в недрах враждебной цивилизации, оказалось пригодным для условий России.

Маркс полагал, что социалистическая революция случится одновременно во всех или, по крайней мере, в группе передовых в промышленном отношении стран. Ленин успешно применил это учение в одной отдельно взятой стране с довольно скромным промышленным потенциалом, преимущественно сельским населением и сложным национальным составом.

Маркс считал залогом успеха революции достаточно развитые предпосылки социально-культурного характера и исчерпание всех резервов капиталистического развития. Ленин сказал, что если мы будем этого дожидаться, то десять раз погибнем, и решил брать власть и потом создавать предпосылки в виде индустриализации, преобразования сельского хозяйства, культурной революции. В числе первых шагов Советской власти – план электрификации России. Так же, как первые шаги ельциноидов-западников – деиндустриализация страны, начатая с разрушения ее энергетической системы.

Маркс рассматривал в качестве движущей силы революционных преобразований промышленный пролетариат. Ленин использовал в этом качестве союз пролетариата с крестьянством при фактическом соотношении рабочих и крестьян 1 к 100, а на окраинах страны – 1 к 1000.

Маркс говорил об отмирании государства. Ленин считал его главным орудием диктатуры пролетариата и средством строительства нового общества.

Необычайная ценность ленинских идей заключалась в том, что они были восприняты народными массами как естественная программа спасения страны, соответствующая их собственным представлениям, их жизненному опыту и психологическому складу. Представьте, сотни и тысячи лет, в условиях суровой природы, где 8 месяцев холода, в обстановке непрекращающихся вражеских нашествий с Востока и Запада, народ мог выжить только сплоченной семьей, поддерживая друг друга и помогая в беде, оберегая старых, малых и немощных. Здесь классовая борьба выражалась не только в зверствах крестьянских бунтов и методах их подавления, но и в вынужденном симбиозе крестьянина (поставщик еды и воинов), дворянина (воинский начальник и защитник) и церкви (верховный судья, очаг культуры и нравственности). Об этом хорошо сказал в своих произведениях русский писатель Дмитрий Балашов. Ситуация полностью соответствует современным представлениям А. Грамши о власти господствующего класса, опирающейся не только на принуждение, но и на согласие, полученное путем убеждения.

Общинный коллективизм и поведенческая психология, ориентированные (по меткой оценке С.М. Кара-Мурзы) не на максимум удовольствий, как на Западе, а на минимум бедствий и страданий, подготовили благоприятную почву для социалистических идей справедливости и равенства.

Ленинскую методологию творчески соединить
с информационными технологиями

Для начала предстоит преодолеть отступления от ленинских заветов, допущенные позднесоветскими коммунистами и послужившими причинами утраты завоеваний социализма. Прежде всего восстановить доверие народа, для этого не только сформулировать и отчетливо выразить суть народных интересов на данном историческом этапе, но проявить умение и готовность бороться за них с упорством и последовательностью, которые способны привести к успеху. Последнее возможно лишь в том случае, если народ поверит партии коммунистов, поддержит ее и пойдет за ней до победы. Это чисто ленинский принцип, важнейший из его заветов.

Далее логично возникает вопрос о том, какой должна быть партия, каким критериям должны отвечать ее программные документы и персональный состав. Тут возникает масса вопросов, ответы на которые еще не вполне определились. Очевидно лишь то, что она не может быть подобием поздней КПСС, этаким разросшимся до неприличия инкубатором для пополнения номенклатурных вакансий. Для этого достаточно лишь исключить материальный интерес в получении партбилета и восстановить действенный контроль масс за деятельностью лидеров всех уровней.

Предстоит серьезный пересмотр и обновление форм и методов политической борьбы. Видимо, уместен отказ от применения вооруженной силы для достижения политических целей и задач. Само собой, речь не идет об отказе от вынужденной самообороны. Уже сто лет назад выстрел одного недоучившегося студента вызвал мировой пожар с миллионными жертвами. Трудно даже вообразить, к чему может привести подобный авантюризм сегодня.

Далее мысль, естественно, идет к идее исключения любых насильственных действий из сферы общественных, прежде всего социально-политических отношений. В мире есть опыт успешного решения на этой основе самых кардинальных и злободневных проблем. Конечно, Россия не Индия, но она пока еще и не Европа.

Сразу надо сказать, что настало время отправить в архив отдельные широко распространенные и укоренившиеся как своеобразные нормативы повседневности обычаи. Таких немало, остановимся на очевидных. К примеру, исследователи Западной философской мысли, отмечая громадный вклад Аристотеля и его авторитет, равный авторитету церкви, делают вывод, что это обернулось в дальнейшем серьезной бедой для развития научной мысли. Лишь через две тысячи лет мир произвел человека, чей авторитет мог сравняться с Аристотелевым. После Маркса прошло всего 200 с небольшим лет, но каждый из них равен десяти прежним по насыщенности событиями и остроте ситуации. Полагаем, что было бы полезным исключить распространенную практику, когда цитата из классика рассматривается как неоспоримый аргумент в споре, тем более – в поиске научной истины или решении политической проблемы. Как и публичную раздачу почетных званий и уничижительных ярлыков: кто является истинным марксистом-ленинцем, а кто нет.

Жизнь подталкивает к пересмотру марксистского тезиса об обязательном сломе государственной машины предшествующей формации при ее насильственной смене. Сегодня КПРФ прилагает огромные усилия для проведения в буржуазные госорганы своих представителей. Является ли это заделом в будущее завоевание власти путем поочередного захвата ее башен, или это сохранение и накопление опыта государственного управления, который естественно теряется за десятилетия оппозиционного режима работы, – будущее покажет. Хуже, если выявится, что это всего лишь способ удовлетворения личных амбиций и решения текущих финансовых проблем.

Расширилась социальная база для восприятия и реализации коммунистических идей в обществе. Известно, как нелицеприятно отзывался В.И. Ленин об интеллигенции. Тому были основания. Интеллигенция была буржуазной. В наше время ситуация изменилась весьма существенно. Этот момент хорошо отражен в работах А. Грамши. Он исходит из того, что интеллигенция не является самостоятельным классом, но носит ярко выраженный классовый характер. Всякий класс, выходящий на общественную арену в силу объективных исторических процессов, порождает свою интеллигенцию, которая отражает его интересы, его психологию, его миросозерцание. За годы Советской власти выросла идейно выдержанная рабоче-крестьянская интеллигенция. Изобилие антисоветчиков среди богемы только подтверждает этот тезис. Считаю, КПСС только проиграла, когда искусственно ограничивала прием в партию ИТР, специалистов народного хозяйства, представителей социальной интеллигенции. Сегодня многие из них в силу жизненных обстоятельств утратили первоначальный статус, а кто-то всерьез считает себя в составе российского среднего класса. Но либеральная экономическая политика государства быстро приводит в чувство даже самых упертых. Они расходный материал капиталистического производства, не более.

Рабочий класс остается основой социальной базы коммунистов. Ситуация сегодня такова, что в состав совокупного рабочего класса, создающего материальные и интеллектуальные продукты и живущего за счет продажи своей рабочей силы, входит огромный слой трудящихся от забойщика в шахте до главного конструктора  отрасли, сотрудников НИИ и академических учреждений. Умственный труд давно стал преобладающим. Космический корабль «Буран» можно рассматривать как визитную карточку современного производства. Так вот, сам аппарат размещается на двух железнодорожных платформах, а для технической документации потребуется 40 вагонов. Отказать такому составу рабочего класса в праве возглавить народную власть на том основании, что слово «пролетариат» к нему не прикладывается, – верх недоразумения.

К таким кадрам вряд ли применим ленинский тезис о том, что рабочий класс неспособен сам вырабатывать революционную теорию. Если уж мы с вами беремся судить о теоретических проблемах и пытаемся высказать свое мнение, отличающееся от классиков, полагаю, когда за это возьмутся ученые – будут и откровения, и открытия.

Боевые (по духу, настрою и формам деятельности) союзники коммунистического движения в России – национально-патриотические, молодежные, профсоюзные, спортивные и другие структуры и организации, за исключением, пожалуй, немногочисленных экстремистских.

Хочется надеяться, что будут найдены пути преодоления раскола в российском коммунистическом движении. Если, конечно, кто-то из лидеров не станет претендовать на статус самого верного марксиста-ленинца. Грустно и смешно смотреть на это рядовым коммунистам из глубинки.

В технологиях формирования массового сознания мы неимоверно отстали от Запада. Наше основное идейное оружие – книга, газета, брошюра – практически уже списано историей в утиль. На массовый телеэкран доступа нет, и в ближайшее время не будет. Дело мог бы поправить интернет и современные IT-технологии. Нищета постепенно пробивает информационное окошко в свет: даже малоимущие семьи находят возможность купить компьютер для школьника или студента. Но старшее поколение – вне Сети, значит вне политики. Сегодня это, как неграмотность в первые годы Советской власти. А должных выводов и мер нет. Партия должна объявить компьютерный ликбез. Сегодня это актуальная политическая задача.

Но это возможно, если партия компьютеризируется сама. Региональные комитеты имеют свои сайты. Дело за районными. Каждой первичной парторганизации – грамотного оператора для связи с райкомом, с газетой, для регулярного информирования товарищей о происходящих событиях, о поступающих решениях и рекомендациях. С возможностью обратной связи: передать поддержку, одобрение. Или наоборот. Повторить доброе дело у себя. Когда-то В.И. Ленин мечтал о такой системе связи и оповещения, чтобы в одну ночь поднять весь трудовой С.-Петербург. Сегодня есть возможность сделать это в масштабах всей России.

По материалам публикаций на сайте газеты «Советская Россия».

11 Августа 2019