18 октября митинги в защиту Сергея Фургала отметили первый крупный юбилей и это невозможно игнорировать.

Одиннадцатого июля 2020 года в Хабаровске начались стихийные мирные протестные акции. В самом начале они были направлены исключительно в поддержку экс-губернатора Хабаровского края Сергея Фургала, который был задержан и вывезен в Москву по обвинению в покушении на убийства 15-летней давности.

Однако, как сообщала «СП» еще в начале сентября одна из местных активисток, люди выходят на улицы не только за освобождение бывшего главы региона. «Нас ведет глубокое чувство обиды за то, что происходит со страной, — подчеркнула она. — Мы выходим за изменение нашей жизни, мы хотим перемен. Мы хотим, чтобы социальная политика государства была правильной, чтобы было меньше воров во власти. Мы хотим бесплатного образования и достойной медицины. Мы хотим, чтобы уже наконец-то начали принимать законы, которые хоть немножко облегчат людям жизнь, потому что те законы, которые принимаются сейчас, делают ее на самом деле все хуже и хуже, загоняя людей в нищету. Коль скоро наш президент — российский офицер, ему, по идее, давно бы уже следовало признать, что он не справляется с ситуацией и оставить свой пост».

Это недовольство оказалось настолько серьезным, что в воскресенье, 18 октября, прогремевшее по всей России «кормление голубей» отметило свой первый маленький юбилей — 100 дней протеста. При этом русская служба BBC News всерьез предполагает - это далеко не предел, и, несмотря на потерю массовости, хабаровский протест может продлиться так долго, что вполне может стать оппозиционной платформой не только для местных губернаторских, но и для федеральных думских выборов в 2021 году.

— Действительно, я не помню какого-либо регионального противостояния действующей власти, которые продолжалось бы как минимум 100 дней, — отметил в беседе с «СП» доктор политических наук, специалист в области общественно-политических процессов и кризисных ситуаций в странах Восточной, Центральной Европы и России, секретарь ЦК КПРФ Сергей Обухов. — Пожалуй, на ум приходит только Северный Кавказ, но там совершенно иная подоплека событий. Здесь же речь идет о социально-политическом конфликте, который демонстрирует кровоточащую рану на теле общества и наглядно говорит — политадминистраторы, в том числе и кремлевские, допустили крупную ошибку и прозевали тектонические сдвиги в сознании региональной общественности.

«СП»: — Однако некоторые эксперты утверждают, что ничего такого в Хабаровске и в помине нет. По их словам, весь местный сыр-бор возник исключительно в ходе внутриэлитной борьбы за контроль над региональным экономическим ресурсом, «Амурсталью», и жителям города абсолютно не интересен. В доказательство своих слов они ссылаются на малочисленность продолжающихся протестных акций.

— Да, выбранная властями в отношении хабаровского протеста стратегия «на измор» приносит некоторые плоды. Мы видим, что численность протестующих варьируется вокруг отметки в тысячу человек. Но хочу отметить — стабильный многомесячный выход на улицы даже пятисот человек, не говоря уж о тысяче или двух, все равно очень много по региональным меркам. Это говорит о том, что недовольство даже не тлеющее, а полыхающее.

Представители властной вертикали в Хабаровске радуются, что рейтинг врио губернатора Михаила Дегтярева достигает 15%, но вообще-то минимальный рейтинг любого регионального назначенца «от Кремля», в силу того, что он послан «самим Путиным», начинается с 20%. О чем тут говорить, если Дегтярев даже до этих минимумов не дорос.

«СП»: — То есть хоронить хабаровский протест еще рано?

— Усталость, конечно, есть. Но вместе с тем мы видим и консолидацию протестного ядра, чего не было раньше. А коль скоро это самое ядро есть, то при любом «черном лебеде» или даже просто на фоне неадекватных поступков властей протестный скелет легко обрастет мышечной массой.

«СП»: — Хабаровский протест представляет, по вашему мнению, какую-то угрозу для федерального центра в настоящее время?

— О последствиях федерального уровня говорить еще рано, пока это только локальный региональный пример. Наша система управления имеет очень сильную инерционность, так что раскачать ее с помощью одного такого примера невозможно. Однако не нужно забывать, что на всем нашем российском пространстве есть и другие локальные протесты — Архангельск, Башкирия и так далее. А капающая по капле вода, как известно, камень точит. И, я думаю, это очень хорошо понимают администраторы в Кремле.

«СП»: — Не потому ли прямой назначенец Кремля Михаил Дегтярев дал отмашку на силовой разгон митинга протеста, проходившего в Хабаровске 10 октября? А спустя некоторое время прокомментировал его в числе прочих аргументов довольно дерзкой фразой: «Если ты, как говорится, пытаешься „быковать“, ты должен быть готов, что получишь по рогам»?

— Ну, тут схема и логика старая. Если митингующих 500 человек — получите силовой разгон, если 5 тысяч — вот вам сдерживание, а уж если число участников протеста зашкалит за 100 тысяч — вуаля, переход на сторону народа. Так что пока численность протестного ядра колеблется на уровне 500−1000 человек, власть, видимо, полагает, что их можно, пардон, мордовать. Но это все равно потом властям аукнется.

«СП»: — Каким образом это может произойти?

— Мы можем видеть это по примеру Белоруссии. Силовой метод служит только для одной цели ­- получить политическую передышку в поисках выхода. Но если выход не найден, то простой загон социального нарыва внутрь в конечном итоге сделает его еще больше. И он неизбежно прорвется — в другом месте или там же, но по какому-то другому поводу.

Дело в том, что по сути своей власть в Хабаровске сейчас нелигитимна. Да, врио губернатора прислан из Москвы, да, он получает от федерального центра какие-то деньги, но людей это сейчас не сильно впечатляет. А вот то, что власть санкционирует такие силовые разгоны, сильно отчуждает ее от народа.

«СП»: — То есть в перспективе для федерального центра хабаровский протест все же может выйти боком?

— Мы действительно видим, как из акций в поддержку экс-губернатора края переродился, по сути, в «антипутинский» протест. По сути дела, он консолидировал совершенно разных людей, совершенно разные силы, чего в стране до этого момента не было. Мы видим на этих протестных акциях и красные знамена, и представителей несистемной оппозиции.

Вместе с тем мы видим и откровенно местечковые проявления некоего сепаратизма. И с этой точки зрения для власти это очень тяжелый и коварный «гнойник». Решить его, просто выделив Дегтяреву какой-нибудь полуторамиллиардный транш или разбив резиновыми дубинками три несчастных палатки, вряд ли возможно. Какой-то сиюминутный эффект это, конечно, даст, но очевидно, что проблема не рассосется и своим антипрезидентским настроем отравит власти атмосферу на всем Дальнем Востоке. В этом плане, конечно, преувеличивать потенциал хабаровского протеста не стоит, но и преуменьшать его тоже не нужно.

«СП»: — Почему важно не преуменьшать?

— Если мы вспомним ситуацию в СССР конца восьмидесятых, то заметим, что стабильная вроде бы ситуация понемногу «разжигалась» на периферии по периметру. Вспомним хотя бы конфликт в Нагорном Карабахе. Сейчас мы снова видим, что идет «разжигание», раскачивание тектонической плиты нашего российского общества также по периметру.

Но дело в том, что искать «поджигателей» обстановки на стороне не стоит — головотяпство власти никто не отменял, так что это скорее, «самоподжог». Который вспыхивает в наиболее тонких местах, давая выход протестной энергии.

Андрей Захарченко ("Свободная пресса").

19 Октября 2020