Уральская промышленность должна и в экстремальных условиях оправдывать звание «опорного края державы»

НА ОКТЯБРЬСКОМ заседании рабочей группы по мониторингу социально-экономического положения Свердловской области и оценке влияния коронавирусной инфекции на работу региональных предприятий один из участников совещания заявил: «Мы совершаем большую глупость, представляя пандемию всесильным противником. Полагаю, её следует рассматривать как стимул к всемерному наращиванию объёмов производства, которые прямо связаны с сокращением, а в перспективе с полной ликвидацией всех очагов эпидемии. Учитывая затяжной характер болезни, предлагаю правительству области изыскать дополнительные возможности для увеличения производства любой продукции, которая используется сегодня или появится в будущем в ходе борьбы с проклятым вирусом».

Часть присутствовавших поддержали автора идеи, другие выразили сомнения. Основной аргумент несогласных сводился к вопросу: компенсирует ли предлагаемый вариант те финансовые потери, которые нынче преследуют и благополучные прежде отрасли промышленности края? Один же из оппонентов новации с явной издёвкой обратился к коллегам: «Мы спорим с вами об азбучной истине — стоит ли менять шило на мыло?»

Затоварились выше крыши

Следует пояснить читателям, что данная рабочая группа была создана в начале пандемии и ставила своей целью «держать руку на пульсе» экономики Среднего Урала, с тем чтобы принимать оперативные меры по поддержке предприятий, которые оказались не в состоянии собственными силами противостоять обрушившейся на них напасти.

В принципе у чиновников, отвечающих за работу экономического блока, причин для отчаянных криков «Караул!» нет. Так, индекс промышленного производства здесь нынче лишь однажды, в мае, оказался ниже аналогичного показателя 2019 года. Если сравнивать ситуацию в области и в целом по стране, то за свердловчан можно только порадоваться: в РФ за первые восемь месяцев промышленность упала на 3,5 процента, а в «опорном крае», наоборот, выросла на 3,8 процента. И это при том, что в обычное время по данному показателю регион всегда выглядел чуть-чуть хуже общероссийского уровня.

Выходит, можно смело говорить об эффективности регулярных заседаний рабочей группы по противодействию коронавирусу?

— Скорее заслугу здесь следует отнести к специфике структуры промышленности области, — считает заместитель директора Института экономики УрО РАН Виктория Акбердина. — У нас преобладают металлургия (её доля — 52,8 процента) и машиностроение (19,4 процента). В машиностроении темпы производства традиционно поддерживает оборонка своими госзаказами, объём которых сохраняется и в пандемию. Металлургам же непрерывность работы обеспечили долгосрочные контракты, заключённые ещё до нашествия инфекции. То есть эти две ведущие отрасли экономики региона практически не нуждаются в посторонней помощи в столь сложный период. Но это отнюдь не значит, что данный сектор не затронули обстоятельства, связанные с коронавирусом. Вот анализу и расшивке этих «узких мест» рабочей группе правительства области, как и созданным подобным структурам на федеральном уровне, следует уделить максимум внимания.

Речь, конечно, прежде всего идёт о реализации продукции предприятий. И если, как было сказано выше, индекс промышленного производства на Среднем Урале по отношению к 2019 году выглядит неплохо, то с отгрузкой готовых изделий картина удручающая. Чтобы убедиться в этом, не требуются «цифровые технологии»: территории предприятий забиты невостребованными станками, машинами, трубами, металлопрокатом и прочим. Затраченные материалы, время, труд, деньги — всё псу под хвост.

Да, работая таким образом, крупные предприятия поддерживают занятость персонала. Пока это удаётся за счёт резерва оборотных средств, полученных авансов от заказчиков, банковских кредитов на выдачу зарплаты и субсидий. Но ведь эти финансовые источники не сегодня-завтра непременно иссякнут (отношение банков к неплательщикам известно), а надежды на скорое поражение пандемии и возможность получить, наконец, от заказчиков деньги весьма призрачны. И что тогда прикажете делать производителям вместе с потребителями? Где, когда и за какой спасательный круг они могут ухватиться в этой критической ситуации?

Позволю себе совершить небольшой экскурс в собственное прошлое. Наша неграмотная мамка (мы, пятёрка молодых в семье, так и не научили её читать) никогда не звала нас за стол. «Проголодаются — догадаются», — говорила она. Мы не обижались, полагая, что так и должно быть. Короче, хлеб с картошкой и молоком каждый в доме находил сам и вовремя.

Этот «раритетный» пример автору подсказало недавнее заседание упомянутой комиссии по защите предприятий от коронавируса. Попытка отыскать для них «противоядие» адекватна упорному стремлению «догадаться» — найти эффективный способ восстановления сил изнурённой длительным «голоданием» экономике региона. Прозвучавшие на совещании варианты в основном сводились к одному: оздоровить, «насытить» производства финансовой поддержкой из федерального бюджета, субсидий фондов технологического развития РФ, промышленности Свердловской области, других источников.

На этом фоне предложение о массовой мобилизации предприятий на выпуск антивирусной продукции смахивает на авантюру с прицелом на пиар. И этот момент участники заседания отметили. Действительно, сегодня в регионе три вида деятельности в данной сфере — производство текстильных изделий (в том числе масок), лекарственных препаратов и медтехники (включая аппараты ИВЛ) демонстрируют стремительный рост. Но драйверами восстановления экономики они стать не могут, поскольку их доля в объёме регионального ВВП слишком мала. Скажем, текстильные изделия занимают всего 0,1 процента в сегменте обрабатывающих производств. Иными словами, по размеру налоговых отчислений в бюджет маски никогда не будут конкурентами той же металлургии на современном рынке.

Сделать ставку на развитие медтехники? Но рост спроса на неё — явление временное. Оснастив оборудованием все лечебные учреждения, школы, в частности, бактерицидными лампами, предприятия будут вынуждены опять работать на склад. При этом не следует забывать, что серьёзные объёмы производства потребуют и серьёзных капиталовложений в него. А рассчитывать на поступление инвестиций сегодня — наивно, глупо и даже вредно.

«Карманные» управленцы

Значит, промышленникам, как и всему обществу, остаётся лишь уповать на скорейшую разработку и использование эффективных средств и методов борьбы с эпидемией?

— Это самый лёгкий, но бесперспективный вариант для предприятий, — комментирует доктор экономических наук Виктория Акбердина. — Необходим поиск решений не только на период пандемии, а долгосрочных, внедрение которых положительно скажется как в настоящее время, так и в «послевирусной» перспективе. Например, мы видим, что среди пострадавших отраслей имеется весьма солидный потребительский сегмент. Почему бы не поддержать его развитие и тем самым увеличить внутренний спрос? Или взять проблему сбыта. Здесь региональные власти могли бы помочь с налаживанием внутриобластной кооперации. На Среднем Урале самый большой потенциал для кооперации в машиностроении, приборостроении и металлургии. Я назвала только два вида резервов роста экономики края, которые, что называется, давно просятся в руки хорошему хозяину. А если на проблемы взглянуть шире и копнуть глубже?

Трудно не согласиться с аргументами учёного. Но при этом встаёт другой архиважный вопрос, без ответа на который лозунг «Резервы — в дело!» превратится в очередную бюрократическую кампанию чиновников и разного рода функционеров. Кто сегодня может энергично и профессионально заняться поиском, реализацией скрытых возможностей конкретного производства, отрасли, экономики региона? Взвалить эту заботу на плечи членов рабочей группы? Но им и без того хватает хлопот по оперативному спасению бесчисленных «горящих» объектов в масштабах области. Подключить к работе науку, всевозможные НИИ, центры и лаборатории? Однако всем известен их темп работы, тогда как предприятиям требуется помощь «здесь и сейчас».

Между тем переход к рыночной экономике в РФ способствовал нарождению необычной для нас структуры — института менеджеров. Именно эти специалисты призваны управлять производством, брать на вооружение современные технологии, искать платёжеспособных заказчиков, заключать выгодные договоры с поставщиками комплектующих, материалов, собирать информацию об организации, методах работы успешных конкурентов и т.д. Словом, обеспечивать нормальную жизнедеятельность своему производству.

Насколько сегодня необходима, значима и авторитетна фигура менеджера на предприятии? Как правило, им отводится роль безответственных клерков, которых «хозяин» использует по своему усмотрению. О собственной инициативе, личном мнении в решении проблемы, тем более в предоставлении средств на её реализацию, говорить не приходится. В отличие от высокоразвитых стран, где таких специалистов сравнивают с опытными штурманами на корабле, в России этот институт управляющих пока находится на уровне начальных классов.

Где нынче особенно необходимо использовать потенциал данной службы? Скажем, недавно стало известно, что в Нижегородской области уже несколько лет региональные предприятия получают первоочередное право на закупку оборудования, комплектующих, запчастей. С этой целью создан экспертный совет, который при поступлении заявки на крупную партию просматривает, есть ли в области компании, которые производят требуемую номенклатуру. Потом подключается профильное министерство и вопрос решается на региональном уровне. Надёжно, дёшево и сердито!

Самое интересное, что об опыте нижегородцев в Свердловском минпроме знают. За чем же дело стало? «Будем активно работать в этом направлении после коронавируса», — обещают в ведомстве. Но ведь на создание упомянутого экспертного совета не требуется ни бюджетных вливаний, ни уймы времени на подготовку кадров, ни разрешений и согласований с федеральными структурами. Успех этой идеи зависит только от организационных хлопот и твёрдого желания её авторов получить дополнительный рычаг в поддержке экономики Среднего Урала.

Думается, взять на себя эту миссию вполне могла бы областная рабочая группа по мониторингу предприятий на время инфекции. И не только потому, что эта акция прямо отвечает характеру и цели создания самой «спасательной» комиссии. Ценность новинки заключается в её долговременности, службе делу и в «мирный», посткоронавирусный период. Значит, по логике, «зелёный свет» реализации эффективной идеи следует включать немедленно.

Как видим, российская экономика обладает обширными залежами неиспользуемых «полезных ископаемых». Обидно и досадно то, что про эту «кладовую» все знают — от рядового работяги до элитных правительственных сановников. Причём последние не просто знают, а отчаянно спорят между собой на бесчисленных «круглых столах», форумах и саммитах, каким образом вскрыть и поставить на службу обществу незадействованный потенциал. Бывает даже, что после тех жарких дебатов народ знакомят с долгожданными указами, распоряжениями и директивами. Но лишь малая часть из них получает «путёвку в жизнь», большинство же так и остаётся невостребованным «природным богатством».

В чём тут проблема? Разгадка тоже давно всем известна. После обнародования «благих намерений» хозяева высоких и просторных кабинетов умывают руки, ничуть не беспокоясь, будет ли реальная жизнь соответствовать нарисованной ими «картинке».

Спрашивается, как такие безответственные деятели попадают на властный Олимп? Приведу один факт. Наверняка многие обратили внимание на регулярное использование кандидатами в предвыборных кампаниях звонкого и броского лозунга «Государство — это мы!». Мол, я такой же, как все, только у меня есть программа, как сделать жизнь заметно лучше. Вы не против? Эта агитационная наживка особенно популярна у «партии власти»: поймать на крючок доверчивого избирателя у неё несравнимо больше шансов, чем у конкурентов. В итоге мандаты «слуг народа» редко достаются энергичным и грамотным профессионалам. «Корочки» оказываются в карманах влиятельных и шустрых функционеров, которые будут переживать не за состояние бюджета района, области, страны, а за размеры собственных кошельков и счетов в банках.

Словом, экономика весьма чутко реагирует на множество факторов. В этом смысле она «чувствительнее», чем наш с вами организм, воспринимает всякого рода ошибки, скоропалительные решения, другой всевозможный негатив, поскольку не обладает иммунитетом. Хотелось бы думать, что руководство страны изменит пассивное отношение к резервам роста её эффективности и будет внедрять их с не меньшей настойчивостью и упорством, которые власть демонстрирует сегодня мировому сообществу в смертельной схватке с коварным и беспощадным монстром по кличке коронавирус.

Газета «Правда».

15 Января 2021